Вся правда про районы Херсона

Необходимость в рассказе о районах, микрорайонах и поселках Херсона неизбежно возникает, когда речь заходит об улицах города. Ведь именно они, улицы, и составляют отдельные образования, которые, в зависимости от исторических условий и времени возникновения, каких-то особых географических и прочих примет, принято называть либо районом, либо микрорайоном, либо поселком.

На сегодняшний день в Херсоне насчитывается три административных района — Днепровский, Комсомольский и Суворовский. В свою очередь, каждый из них состоит из нескольких микрорайонов и поселков. Правда, не всегда такие образования совпадают с границами того или иного административного района, и потому говорить о них нужно не в контексте современных официально утвержденных границ внутри города, а отдельно.

К сожалению, ни один из выпущенных во второй половине XX века справочников, путеводителей, очерков и книг по истории Херсона не содержит подробной информации о многочисленных микрорайонах и поселках нашего города. Даже в большом коллективном труде «Історія міст і сіл УРСР. Херсонська область», изданном в 1972 году и переизданном спустя несколько лет на русском языке, содержится минимальная информация об истории этих образований:

«[…] Місто росте на схід і північ — там виникли нові житлові мікрорайони: Східний, селища нафтовиків, текстильників, заводу склотари. Завершується будівництво житлового масиву Херсонського бавовняного комбінату […]. Розгортається будівництво житлових масивів на Карантинному острові, в Шуменському мікрорайоні […]».

Еще меньше в этом томе содержится информации об улицах областного центра: «Докорінно реконструюються вулиці імені Карла Маркса, Горького і Чайковського, Качельна, Миколаївське шосе, Перекопська, 40 років Жовтня, Іллі Кулика та інші. Упорядковується набережна».

А между тем, история каждого херсонского микрорайона, поселка, жилого массива крайне интересна.

Один из наиболее старых из них — ВОЕННЫЙ (ВОИНСКИЙ) ФОРШТАДТ, возникновение которого восходит к началу образования Херсона. В первые годы существования города, как справедливо отмечают авторы путеводителя «Херсон. Улицы помнят», его центром являлась КРЕПОСТЬ, по обе стороны которой он и начинал строиться: «Его основные магистрали шли вдоль береговой линии; второстепенные улицы располагались по отношению к берегу перпендикулярно».

Это хорошо видно на помещенных в настоящей книге первых планах (проектах) нашего города. Спустя 14 лет нехитрые задумки строителей воплотились в жизнь, о чем свидетельствует план Херсона 1792 года, описанный в упомянутом путеводителе:

«[…] восточнее Крепости, там, где размещались казармы, показан Воинский форштадт — он вытянулся узкой полосой вдоль берега. Ближайшие к Крепости кварталы «обывательских строений» отдалились на север от Днепра; севернее находились «мельницы провиантские», давшие впоследствии наименование этому району города — Мельницы; западнее имелся обширный сад (ныне парк имени Ленина), за ним Купеческий, или Греческий, форштадт, названный так потому, что тут были магазины, склады. На плане в этом районе значатся довольно многочисленные «обывательские строения разного звания людей». Судя по плану, слабо был освоен район за балкой, где стояли казармы и госпиталь».

Военный Форштадт был одним из предместий Крепости, которые послужили началом застройки Херсона. Его название объясняется тем, что в этом районе располагались воинские части, выполнявшие не только сугубо военные, но и гражданские задачи. Именно руками военных в первые десятилетия после образования Херсона строились и Крепость, и сам город. Примечательно, что у каждой расквартированной на Военном Форштадте части были свои церквушки — домовые, не капитальные. Всего их в 1770-х — 1790-х годах насчитывалось десять.

Военный Форштадт заканчивался ЦЫГАНСКОЙ слободкой, занимавшей несколько тогдашних кварталов, в которых кучно жили представители цыганской народности. По данным Государственного архива Херсонской области, в начале 60-х годов XIX века местный священник, протоиерей Успенского Собора Максим Перепелицин, собравший к старости кое-какой капитал, решил возвести на берегу Днепра — в нескольких километрах от Херсона, неподалеку от Цыганской слободки — Богадельный Дом для престарелых священно- и церковнослужителей. С этой целью он «пожертвовал в пользу «Херсонского Попечительства о бедных духовного звания» четыре десятины собственной усадебной земли».

Приют, при котором имелась и Народная школа первоначального обучения, был открыт 21 сентября 1864 года. Постепенно этот участок отвоеванной у степи земли размером более восьмидесятий стал приобретать цивилизованный вид: были посажены большой сад и виноградник, разводился скот, возделывалась земля. Позднее здесь возник монастырь, обитатели которого вполне могли обеспечить себя всем необходимым и довольствоваться на уютном днепровском берегу безгрешной жизнью.

Как отмечают исследователи И.Ю.Синкевич и Д.Л.Ганченко, в Богадельном Доме была возведена церковь Рождества Богородицы (по данным Е.В.Горностаева — Корсунской Божьей Матери), украшением которой стал резной, позолоченный иконостас, состоявший из 18 икон. До наших дней он не дожил…

С появлением приюта и монастыря, в том — ранее безлюдном — районе стали селиться люди, и спустя время образовалась так называемая МОНАСТЫРСКАЯ слободка, затем сомкнувшаяся с Цыганской слободкой и, соответственно, Военным Форштадтом. Этот отдаленный район Херсона постоянно требовал пристального внимания городских властей. В местных газетах конца XIX — начала XX века есть много свидетельств тому.

Так, летом 1909 года сообщалось, что «участковый санитарный врач Гринберг заявил Городской Управе о том, что весь берег между Монастырской и Цыганской слободками зарос вглубь реки на протяжении нескольких сажений травой, а оттого у берега вода застаивается, загнивает и является вредной для питья». Потому санитарный врач просил Управу «открыть на Цыганской слободке водопроводный кран».

Он был нужен еще и потому, что здесь находились так называемые купальни — пляжи. Учитывая это, Городская Управа постановила провести находившийся возле купален мостик на Цыганскую слободку с целью забора воды. Такими тогда были городские проблемы.

Судьба Богадельного Дома и монастыря, возведенных на средства и на земле протоиерея Перепелицина (вскоре после того умершего), оказалась трагической: в первые же годы советской власти они были ликвидированы большевиками, их обитатели — изгнаны, а строения и земля — национализированы. Приступив к владению монастырем, херсонские парт-бюрократы уже в 1921 году организовали в нем детскую колонию, от помещений которой, как утверждают И.Ю.Синкевич и Д.Л.Ганченко, религиозная община изолировала храм Рождества Богородицы. Но под предлогом того, что церковь разделяла дом для детей на две части и усложняла сообщение между классами, в апреле 1922 года было решено ее закрыть.

Дальше — больше: в самом начале 1930-х годов, по подсказке одного из руководителей ВКП(б) Анастаса Микояна, херсонские большевики, в поисках свободных территорий для строительства новых предприятий, разрушили святую обитель, возведя на ее месте Консервный завод (с 1963 года — комбинат).

Как пишет в своей статье «Военный Форштадт — Военное» («Площадь Свободы. Херсон», № б от 14 февраля 1998 года) Е.В.Горностаев, очевидец тех событий, местные партработники повели настоящую войну против приюта и монастыря: «В феврале 1931 года комиссия по сооружению Консервного завода нашла лучшим участком для этого предприятия усадьбу бывшего Перепелицинского приюта. И в августе того же года строители развернули на него настоящее наступление. Начался штурм уклонов правого берега Днепра, где находился приют. То в одном, то в другом месте были слышны взрывы, которые поднимали в воздух сотни тонн земли.

Но церковь, что была при приюте, каким-то чудом устояла [под натиском варваров] — разрушились только ее купола. В результате здание этого удивительного храма перестроили под заводоуправление Консервного завода, где оно находится до настоящего времени».

Военный Форштадт и примыкавшая к нему Цыганская слободка — дальше шло поле, где вплоть до начала 1930-х годов сеяли пшеницу, — находились на территории, расположенной между сегодняшним парком Славы и улицей Зала-эгерсег, а также берегом Днепра и улицей 40 лет Октября (после улицы Черноморской было заселено пространство только ниже улицы Перекопской — вдоль Днепра).

Надо сказать, что по берегу Днепра в те годы селились бедные люди, занимавшиеся, в основном, рыболовством и заготовкой камыша, который использовался для отопления жилищ и строительных работ (до сего дня в Херсоне сохранилось выражение «бить камыш»).

Чиновники, различные торговцы, купечество, промышленники и другие состоятельные люди селились, как правило, в ГРЕЧЕСКОМ ПРЕДМЕСТЬЕ. Эта часть города — самая старая. Именно с рассказа о ней — наиболее живописной и ценной в архитектурном отношении, достаточно быстро ставшей центром города, — начал свое большое, оставшееся незаконченным исследование «Старый Херсон» Сергей Сильванский. Также о Греческом предместье можно прочесть во многих исследованиях и путеводителях по Херсону и в недавно вышедшей книге «Старый Херсон Сергея Сильванского».

Поскольку центральная часть города развивалась динамичней и успешней других предместий, именно здесь, в основном, концентрировались интересы херсонской буржуазии. Статистика свидетельствует о том, что, начиная с 1900-х годов, экономическая поступь Херсона становилась все тверже. Пик развития города пришелся на 1911-1913 годы, когда было построено много зданий, магазинов, полным ходом шла реконструкция, обновление производственных мощностей предприятий и многое другое. Тогда Херсон уверенно смотрел в будущее.

Соответственно и в городской казне появлялось достаточно средств для осуществления самых смелых и экономически выгодных проектов. Так, в 1913 году было решено проложить по улице Витовской (теперь — улица Горького) трамвайную ветку с намерением в дальнейшем пустить трамвайные пути по основным магистралям города.

Для этого в районе кинотеатра имени Коминтерна (к сожалению, уже несуществующего) даже стали разбирать булыжную мостовую. Однако начавшаяся в 1914 году Первая Мировая война не только нарушила, но и полностью разрушила эти планы городских властей и местных предпринимателей…

Будучи уже губернским центром, Херсон долгое время представлял собой заштатный город. Практически все известные люди, посещавшие его в XIX веке, высказывали не самое лестное мнение о нем. Так, побывавший в 1837 году в Херсоне поэт Василий Жуковский сделал следующую запись в своем дневнике: «Херсон посреди голой пустыни. У въезда множество мельниц. Тюремный замок. Мерзкая гостиница на почте… Памятник Потемкина… дом губернаторский, мишурный. Площадь дурная, но живописная».

Анализируя план города 1855 года, авторы книги «Херсон. Улицы помнят» так увидели Херсон середины XIX века: «Воинский, Купеческий и Забалковский форштадты остались в пределах 1833 года; южнее и восточнее городского кладбища значительная территория была занята многочисленными мельницами; началось развитие Сухарного предместья (от реки Кошевой до Забалки); в городе насчитывалось 2418 дворов.

На этом же плане впервые зафиксированы названия 92 улиц и площадей. Топонимический ряд отражал социальный состав населения (улицы Купеческая, Матросская, Офицерская, Солдатская), культовые признаки (Богоугодная, Преображенская, Старообрядческая, Церковная), производственные (Заводская, Кузнецкая, Сухарная) и т. д.».

Можно сказать, что в середине XIX века оформились практически все предместья Старого Херсона. Стоило бы упомянуть одно из старейших из них — «Форштадт третьей полицейской части» — ЗАБАЛКУ.

Как пишет в своей, частично опубликованной, работе об этом предместье его житель и знаток Е.В.Горностаев, «когда-то эта местность была обширным полем, где только гулял ветер да рос степной бурьян». Так продолжалось до начала XIX века, когда Забалка стала заселяться, причем «в основном, беглыми от помещиков крестьянами из других губерний, которые не хотели мириться с закрепощением, а также отставными солдатами, мастеровыми, которым воспрещалось селиться близ Крепости и Верфи» (там же).

Характеризуя этот район, Е.В.Горностаев отмечает, что здесь не строили «ни дворцов, ни знаменитых зданий. Несмотря на свой почтенный возраст, Забалка крайне бедна историческими и архитектурными памятниками. По существу, единственным памятником архитектуры здесь является церковь Николая-Чудотворца».

В виду особого рельефа Забалки, во все периоды истории Херсона она представляла собой градостроительную и экологическую проблему, несмотря на то, что в основном была застроена одноэтажными зданиями — преимущественно так называемыми «мазанками». Решить проблемы Забалки не удавалось довольно долго. Даже в весьма благополучный период развития Херсона — с 1900-х до середины 1910-х годов — этот район постоянно вызывал беспокойство у жителей города и городских властей. На страницах местных газет проблемам Забалки уделялось немало места. Часто о ней писала авторитетная ежедневная газета «Родной край». В одной из ее статей под названием «Благополучен ли Херсон в санитарном отношении» автор хлестко прошелся по Забалке.

«Это предместье, отделяемое от города глубокой и широкой балкой, — объяснял он читателям, — образовавшейся, вероятно, вследствие размыва водами. Балка эта пересекает город на протяжении верст двух и составляет естественную границу между городом и предместьями. […] Увидевши в первый раз как балку, так и содержимое в ней, я диву дался. Да неужели в мало-мальски благоустроенном городе возможно существование таких свалок, какие я увидел?! Представьте себе, читатель, тут же, в городе, на протяжении двух верст широкую и глубокую балку, наполненную и наполняющуюся, может быть, с давних времен всякими нечистотами и отбросами. И чего только тут нет! Я прошелся несколько сот шагов вдоль балки и на этом пространстве увидел дохлых собак, кошек и даже одну дохлую свинью. Что находится и может находиться в толщах, выстилающих дно балки, лучше известно, конечно, специалисту по санитарии…».

Автор этой статьи в ужасе назвал увиденное cloaca maxima. И такое определение оставалось справедливым в течение почти всего XX века, о чем свидетельствуют и авторы путеводителя «Херсон», второе издание которого вышло в 1977 году:

«До недавнего времени центральную часть города разделяла огромная балка, по которой в реку Кошевую текли сточные воды. Сейчас здесь проложен коллектор из труб двухметрового диаметра длиной более полутора километров, устроены приемники для дождевой воды с прилегающих улиц. Отвоевано 32 тысячи квадратных метров полезной площади, которую украсят зеленые скверы, розарии».

Несмотря на оптимистический тон цитаты из путеводителя, надо заметить, что забалковская реальность выглядела в те годы не так блестяще. Увы, это продолжает быть актуальным и сейчас, спустя годы, когда развитие старинного «спального» района города все еще не блещет особыми достижениями…

Из всех названий исторических предместий Херсона, пожалуй, самым оригинальным и необычным по своему происхождению является «СУХАРНОЕ». Этот район начал формироваться в конце 1830-х — начале 1840-х годов. Поначалу он никак не именовался, по крайней мере, как говорится, история об этом умалчивает. Но вот достаточно было случиться очередной войне — вошедшей в историю под названием «Крымская кампания 1853-1856 годов», — как предместье получило довольно оригинальное имя, сохранившееся и активно бытующее и в наше время.

А произошло так потому, что во время той войны «Херсон был этапным пунктом для войск и ополченцев, которые шли в Крым, на защиту Севастополя» («Історія міст і сіл УРСР. Херсонська область»). Даже со-основоположник марксизма — этой универсальной панацеи от демократии — Фридрих Энгельс в одной из своих работ того времени «отмечал большое значение Херсона как одного из центров военных резервов» (там же).

Став главной базой по концентрации частей армии и переправке их к месту военных действий, а спустя какое-то время и огромным лазаретом, Херсон, выполняя Высочайшее распоряжение, стали центром снабжения продовольствием соединений российских войск. В одном из предместий города в короткие сроки были установлены большие печи по выпечке хлеба и производству сухарей для солдат и матросов. Это продолжалось столько, сколько шла военная кампания в Крыму. Затем печи были погашены, заброшены, а позднее и демонтированы. А вот название процесса, ради которого их устанавливали, каким-то образом «зацепилось» за это, только начинавшее тогда строиться, предместье, с тех пор называющееся не иначе, как Сухарное.

В связи с этим стоит вспомнить примечательный факт, о котором мне поведал Е .В. Горностаев. На углу улиц Александровской (теперь — улица Краснознаменная) и Мостовой (теперь — улица Доброхотова) находился завод цинковых белил, имевший большие печи. В 1914 году, когда началась Первая Мировая война, их использовали для выпечки хлеба и сушки сухарей в больших объемах для нужд российской армии. К тому времени на Сухарном уже не было печей, установленных там в середине 1850-х годов.

Несколько иная версия происхождения названия «Сухарное» («Сухарный») содержится в воспоминаниях коренного херсонца Семена Ивановича Кривошеина (1903-1978) «Из прожитого и пережитого» (фрагменты из них были опубликованы в шестом выпуске сборника научных трудов «Південний архів»). Детские и юношеские годы Кривошеина прошли на Сухарном Форштадте, историей которого он интересовался всегда. Семен Иванович утверждает, что печи на Сухарном были установлены гораздо раньше начала Крымской кампании — еще во времена существования Херсонской Крепости, потребности которой в хлебе и сухарях они удовлетворяли, надо думать, до 1835 года, когда «Цитадель» (как поэтически именовал Крепость С.А.Сильванский) была окончательно упразднена:

«На пустыре правого, высокого, берега реки Кошевой долго оставались заметными следы сухарного производства. Давно-давно на этом месте стояли печи, в которых выпекали хлеб и сушили сухари для потребностей Херсонского крепостного гарнизона, а потом для снабжения войск, участвовавших в войнах за овладение и в обороне северного Причерноморья и Крыма.

Не осталось уже и самого пустыря, однако за этой, западной, окраиной города сохранилось название — Сухарное, и одна из улиц этой окраины также называется Сухарная.

Поселялись на Сухарном в основном выходцы из окружающих сел в поисках работы на предприятиях города, в порту, на поденщине. Свои домики обычно строили из камыша, вальковые или из калыба, крытые в большинстве камышом, ато и просто землянки. Пальцев на одной руке хватало пересчитать дома из камня или кирпича и с деревянными полами.

Да и само-то Сухарное в дореволюционное время насчитывало каких-нибудь 2-3 тысячи человек населения, а границы его от оврага, отделяющего [этот район] от Забалки, распространялись все на запад до улицы Степовой (Энгельса) и с юга от реки Кошевой до церкви на севере. Дальше шли пустыри с остатками старых крепостных пороховых погребов, земляных укреплений и выходов катакомб, по преданиям, соединяющих этот район с крепостью.

Были на Сухарном и свои промышленные предприятия. На берегу Кошевой, у обрыва, располагались два кирпично-черепичных завода — Бейла и Якова Бобровничего. Наверху, над обрывом, на месте бывших сухарных заводов, за высоким дощатым забором виднелись примитивные деревянные строения, в которых разместилось предприятие по переработке кишечного сырья, принадлежавшее тому же Бейлу».

Что касается «сухарных заводов», то остается загадкой их участь в течение 20 лет — от времени упразднения Крепости до начала Крымской кампании. Да и была ли в них необходимость до 1835 года, учитывая их большую по тем временам отдаленность от «Цитадели»?

Интересна история названия еще одной старой части города — поселка, от которого сегодня остались лишь условные границы да неброское, но, что называется, навека прижившееся имя. На плане Херсона 1855 года значительная часть территории, расположенной северней Крепости, испещрена чем-то наподобие крестиков. Таким образом картографы того времени обозначили район, известный под названием МЕЛЬНИЦЫ.

Этот топоним, продолжающий успешно бытовать и в наше время, возник, так сказать, функционально: начиная с 1800-х и, примерно, до конца 1860-х годов, здесь находилось много ветряных «мельниц провиантских». На упомянутом плане города рядом с ними не показаны жилые дома. Однако, надо думать, их появление в этом районе связано именно с существованием мельниц. Так что район Херсона под названием Мельницы вполне можно называть поселком, то есть такой частью города, где люди селились по производственной необходимости. Причем подобный пример заселения территорий в Херсоне был не единственный.

Примерно так же возник поселок СТЕКЛОТАРЫ. Его появление было связано с пуском в сентябре 1932 года крупнейшего консервного предприятия СССР — Херсонского Консервного завода, мощности которого нуждались в большом количестве специальной тары. Поэтому правительство приняло решение о строительстве в Херсоне завода Стекольной тары, который был введен в эксплуатацию в августе 1938 года. Он выпускал трех-, одно- и пол-литровые стеклянные банки. С августа по декабрь 1938 года их было произведено почти 6,5 миллионов штук.

Почти все работники завода Стеклотары проживали далеко от предприятия. Чтобы добраться до места своей работы, они тратили до двух с половиной часов в один конец. По свидетельству работавшего на этом предприятии Е.В.Горностаева, в то время завод имел полуторатонный грузовой автомобиль ГАЗ-ММ, который доставлял херсонцев к месту их работы. Однако он не мог обслужить всех, и большинство работников все же были вынуждены добираться до предприятия и возвращаться после трудовой смены домой пешком.

Вот тогда и было принято решение о строительстве неподалеку от завода Стеклотары поселка, сразу же получившего и соответствующее название. Он возводился на месте бывшей степи, за которой располагались Киндийские хутора, а с годами, когда появился жилой район ХБК, сомкнулся с остальной частью Херсона.

Сегодня трудно представить, что давно обжитый, плотно застроенный поселок ХБК меньше 50-ти лет назад представлял собой обширную незаселенную территорию. Своему появлению он обязан Херсонскому Хлопчато-бумажному комбинату, постановление о строительстве которого было принято Советом Министров СССР 29 мая 1951 года. А распоряжением советского правительства от 24 декабря того же года, согласно архивным документам, для возведения объектов этого промышленного гиганта в северо-восточной части Херсона был отведен участок площадью 190 гектаров.

Уже к 1 января 1952 года, как свидетельствует архивист В.А.Белокурова, здесь было введено в действие 1000 квадратных метров жилой площади, начались подготовительные работы к закладке основного корпуса фабрики № 1. Первый кирпич в основание комбината, ставшего затем одним из крупнейших в Европе, был заложен в декабре 1952 года, а 5 ноября 1954 года были пущены первые машины и произведены первые тонны продукции.

В свои лучшие времена ХБК вырабатывал до четырех десятков тысяч тонн пряжи и почти двести миллионов метров ткани в год, а потому в экономическом отношении считался успешным предприятием. В свою очередь это позволило в течение буквально нескольких лет возвести на значительной территории, прилегающей к нему, большое число многоэтажных зданий, в которых поселялись, преимущественно, работники комбината. Впрочем, бурное развитие предприятия позволяло строить не только жилые здания. Так, в середине 1950-х годов в микрорайоне ХБК, по улице Илюши Кулика, было построено Профессионально-техническое училище Текстильной промышленности, в здании которого в 1956-1961 годах помещался филиал Киевского института Легкой промышленности («Херсон. Улицы помнят»),

В 1965 году работники Хлопчатобумажного комбината, да и все жители Херсона, радостно приветствовали открытие Дворца культуры текстильщиков (ДКТ) со зрительным залом на 800 мест, спортивным, читальным, лекционными залами, массовой библиотекой, 24 комнатами для работы кружков («Херсон. Страницы истории. 1778-1978»).

А спустя два года была сдана в эксплуатацию вторая очередь ХБК. Это существенно пошло на пользу всему одноименному поселку, раскинувшемуся от улицы Черноморской до улицы Поповича и от Бериславского шоссе до улицы Перекопской. Своеобразной жемчужиной этого микрорайона является проспект Текстильщиков, где установлен памятник Тарасу Шевченко (его создатели — И.Белокур, Ю.Тарасов). Немалые деньги выделялись и на благоустройство расположившейся неподалеку от ДКТ турбазы «Лілея», рассчитанной на 320 мест. Рядом, над Днепром, гордо возвысился памятник морякам Дунайской флотилии, защищавшим Херсон от немецко-фашистских захватчиков в годы Великой Отечественной войны. Он был торжественно открыт в 1980 году.

Одним словом, поселок тружеников Хлопчато-бумажного комбината в 1960-е — начале 1990-х годов являлся одним из лучших микрорайонов Херсона.

Как, впрочем, и микрорайон ШУМЕНСКИЙ — первый среди подобных новостроек. Его начали возводить в 1950-м году. Однако тогда быстро появлялись не те многоэтажные дома, которые мы знаем сегодня, а бараки. Их возводили силами заключенных. Эти сооружения были малопригодны для жилья работников Судозавода, для которых они и строились. Кстати, изначально часть современного Шуменского микрорайона, расположенная на территории между улицами Ильича и Адмирала Макарова, именовалась Судостроительным поселком.

Только в начале 1960-х годов было принято решение о демонтаже бараков и строительстве современного жилого массива. Его назвали в честь болгарского города-побратима Херсона — Шумена. Начало застройки этого микрорайона относится к концу 1965 года. Новые здания, продуманная планировка улиц, строительство объектов культуры и крупных современных магазинов привлекали сюда многих херсонцев, и спустя 15 лет здесь проживали почти 35 тысяч человек. А в середине 1970-х годов начала функционировать 18-километровая троллейбусная линия, соединившая Шуменский микрорайон с центром города.

В послевоенное время было начато строительство и СЕВЕРНОГО поселка (не путать с Северным Форштадтом, возникшим в конце XVIII века и располагавшимся на территории современной центральной части Херсона), который продолжает менять свой облик до настоящего времени. Этому способствует дальнейшая застройка нашего города в той его части, где за сравнительно короткое время вырос крупный жилой микрорайон ТАВРИЧЕСКИЙ с его «небоскребами», как местные жители называют самые высокие здания в Херсоне, расположенные здесь.

Так растет и — по-разному — развивается наш город. В последние годы темпы строительства в нем заметно снизились, как снизилось и внимание городских властей к судьбе старой части Херсона, во многом разрушенной и не поддающейся восстановлению. Но ради настоящего и будущих поколений херсонцев, перед которыми мы в ответе за судьбу доставшегося нам наследия, необходимо сохранить то, что осталось. Нельзя лишать себя памяти о прошлом.

Автор: Сергей Сухопаров

Источник: издание "Любимый город - Херсон"