Вернуть ей единственную дочь требует отчаявшаяся мать в Херсоне

Двух любимых детей в одночасье потеряла херсонская пенсионерка. Сына забрала у Ирины Владимировны тяжелая хворь, а единственную дочь, как в омут, еще пять лет назад затянуло в некую религиозную организацию. Мать именует эту организацию, действующую в Украине вполне законно, не иначе, как «секта». И делает все, чтобы вырвать оттуда молодую женщину – выходит с плакатами к горисполкому и дому, где проходят молитвенные собрания, пишет в СБУ, Генеральную прокуратуру Украины и Офис Президента, отправила с десяток обращений полицию. Но все напрасно: дочь теперь не хочет знать родной матери, и с подачи «духовных наставников» обвиняет ее во всех смертных грехах. А на пикетах отважную женщину встречают оскорбления и угрозы. А то и побои.

«Почему она не за решеткой?»

Вот исповедь отчаявшейся матери.

— Я всю жизнь отдала работе воспитателем в детском саду. Но своих детей тоже никогда не обделяла ни заботой, ни вниманием. И считала, что по праву могу ими гордиться. Сын получил высшее юридическое образование и стал адвокатом, дочь тоже закончила вуз, и защитила кандидатскую диссертацию. Нина (имя изменено – С.Я.) стала автором трех десятков статей в научных журналах РФ, Польши, Канады. Потом дочка вышла замуж, и брак оказался удачным, чему мы с мужем могли только радоваться. Но началась «черная полоса». Сын в свои 33 года за считанные месяцы сгорел от рака. А Нина, которая с ним была очень близка, погрузилась в беспросветную депрессию. Думается, сердечную боль усугубило и то, что у нее в браке не было детей, а иметь их хотелось. Чтобы хоть как-то отвлечься, Нина в октябре пошла на курсы английского языка. Ей было интересно, так как обещали встречу с носителями этого языка – американцами. А оказалось, что курсы организовали члены религиозной организации. Действовали они по отлаженной схеме: демонстрировали заботу и доброту напоказ, улыбались, и это очень пришлось к месту. Дальше дочь стала посещать молитвенные собрания на Шуменском жилмассиве, ездила к пастору домой, ночами уединялась и что-то писала. Пастор ей, кстати, звонил в неурочное время, и они с ним беседовали по часу-два, а Нина называла его «дорогим». Сочтя, что миру в семье такое общение не способствует, мы сами пошли к пастору, и попросили не загружать нашу дочь. В ответ Нина собрала вещи и ушла. В своей квартире она не живет – скитается по чужим. Не навещает даже бабушку, которая сама уже не поднимается с постели, и мечтает хоть разок повидать внучку. К нам приходил член секты, представившийся коллегой дочери (она преподает в Херсонской государственной морской академии), и убеждал, что для всех нас лучше будет, если оставим дочь в секте. Этого человека, который оказался бывшим заместителем городского головы Херсона, я потом встретила во время своего пикетирования того же горисполкома. И слышала его высказывание в мой адрес: «Почему ее мать не за решеткой, куда смотрят правоохранительные органы?». В итоге дочь сама написала на меня заявление в полицию – якобы ее угрожали зарезать. Это мы-то, которые даже в детстве их с братом физически не наказывали принципиально!

«Угрожают мне и моей жене»

Автор этих строк встретился с упомянутым пенсионеркой экс-заместителем городского головы Херсона – достаточно известным человеком. Анатолий Андреевич (имя-отчество изменены) с ходу признал, что и с матерью Нины знаком, и высказывался в ее адрес именно так, как она запомнила. И был по отношению к Ирине Владимировне таким же категоричным и жестким.

Вот его версия событий:

— В 2018 году мать силой удерживала свою дочь в ее квартире по улице Лавренева, на протяжении пяти суток не пуская туда даже мужа. Лишенная возможности связаться с кем бы то ни было ни по телефону, ни через Интернет, она распахнула окно, и звала на помощь. Об этом было заявление в полицию, но уголовное производство никто до конца так и не довел. Мать угрожает мне и моей жене, приходит в дом, где мы живем, и рассказывает соседям всякие гнусности обо мне, развешивает листовки, унижающие честь и достоинство как пастора, так и мое лично. Об этом тоже было заявление в полицию, — говорит Анатолий Андреевич. – Эта женщина препятствует проведению религиозного обряда, оскорбляет верующих. А среди них есть разные люди – участники АТО и те, кто вернулся «из мест не столь отдаленных». Не все они могут держать себя в руках, и не ответить на провокацию оскорблением или даже нецензурной бранью – нервы-то расшатаны.

Все по закону, но не по любви

Если бы религиозная организация, о которой идет речь, действительно была бы признана государством тоталитарной сектой, как печально известные «Белое братство» или «Аум синрике», прямым долгом правоохранителей было бы установить местонахождение вовлеченных туда людей. Чья жизнь, физическое и психическое здоровье подвергаются заведомой опасности. Но в нашем случае имеем дело с зарегистрированной и давно существующим объединением, располагающим собственными молитвенными домами и даже учебным заведением, организующим всякие платные просветительские семинары по испытанному маркетинговому принципу «Приведи друга, и получишь пятьдесят процентов скидки».

Кроме того, дочь Ирины Владимировны не является несовершеннолетней и не признана судом недееспособной. То есть она вправе распоряжаться личной жизнью по своему усмотрению – если не нарушает закон и не вторгается в личную жизнь окружающих. О подтверждении своего психического здоровья Нина тоже позаботилась заблаговременно. Так что судиться или забрасывать «инстанции» красноречивыми жалобами друг на друга без видимого результата участники конфликта могут хоть до скончания века.

Настораживает другое: если руководство религиозной организации исповедует и проповедует любовь к ближнему, почему мать одной из ее членов сталкивается с таким жестким и нетерпимым отрицанием ее права на общение с родной дочерью – единственным оставшимся ребенком? Неужели так трудно помочь найти им общий язык – или «духовные наставники» молодой женщины в этом все же не заинтересованы? А как же тогда быть с напоминанием «Бог есть любовь»?