Херсонский арбуз как символ бунта

По личному распоряжению Императрицы Екатерины II, отданному князю Платону Зубову 28 августа 1796 года, в Херсоне было проведено расследование произошедшего там 15 числа того же месяца «буйства матрозов». Поскольку императрица уже была достаточно напугана произошедшим двумя десятилетиями ранее пугачёвским бунтом и французской революцией, идеи которой подобно раковым метастазам проникли во все европейские государства, надлежало «означенное следствие произвести над преступниками строжайшим образом». Дело поручили вице-адмиралу Мордвинову и генерал-поручику Хорвату.

В результате следствия выяснилось следующее. Накануне 15 августа среди корабельных плотников и матросов пронесся слушок — якобы в Николаеве было объявлено, что «для новорожденного его величества великого князя Николая Павловича в 12 часов будет со стороны матроcов возмущение, кое начнется криком «Ура!» и потом приступят к грабежу города (будут хватать арбузы), что и продолжится три дня, и будто бы таковое с их стороны буйство будет им прощено».

Быстро распространившийся слушок дошёл до ушей начальства. Пятеро матросов, призывавших к грабежу торговых лавок, были арестованы. Впоследствии задержали также с десяток мародёров — жителей Алешек, специально прибывших поучаствовать в беспорядках и дожидавшихся условленного часа в камышах вне города. Однако, несмотря на принятые меры, бунта избежать не удалось. Началось с того, что сержант Черноморского батальона Греченков с группой воинственно настроенных солдат захватил и разграбил на въезде в город крестьянский обоз с продовольствием. Затем матросы и прочий городской люд с криками «Ура!» и «Жак!» бросились грабить торговцев арбузами. Власти, готовые к такому повороту событий, быстро подавили волнения.

Тем не менее искры «арбузного» бунта уже разнесло по всей южной окраине страны: «В воскресенье в 6 часов поутру во всем городе Николаеве знали, что в 8 часов будет бунт, который точно в сей час и был… Матрозы кричали «Ура!» и провозглашали нового императора, а потом грабили мужиков, городничий едва спасся бегством», — докладывал николаевский подполковник Яковлев. Беспорядки произошли в Севастополе, Елисаветграде, Златополе. Главными зачинщиками их были матросы черноморских экипажей и солдаты здешних гарнизонов. Местные власти собственными силами в кратчайший срок пресекли выступления. Вицеадмирал Николай Семенович Мордвинов, по-видимому, желая смягчить ожидающее бунтовщиков наказание, в своём докладе князю Зубову представил бунт как некую необдуманную шалость: «Начальствующие в Херсоне ничего важного в рассуждении разглашенного смятения не заметили. Недавно я сам тамо был, но никаких действий, оное являющих, не только не видал, но и ни от кого не слыхал. Была, правда, та шалость, что служители арбузы хватали. Но сие не влечёт за собою, по обозрению всех обстоятельств, никакого важного следствия. Виновные были сысканы и наказаны. Впрочем, всё в морских командах тихо и спокойно, оне содержатся в надлежащем повиновении и послушании… Слово «Жак» не имеет никакого отношения к французской (Жакерии), так как оно истинно малороссийское и означает «продажу, разбор»».